Дом стареющей меди
Собрание Елизаветы и Андрея Молчановых превратится в «Коллекцию»
В первых числах декабря распахнет двери новое выставочное пространство в квартале «Зиларт». Здание уже готово — и его показали журналистам. Постройку снаружи и внутри, ее впечатляющую лоджию, покрытые граффити эскалаторы и стену со следами присутствия людей осмотрела Анна Черникова.
Фото: Илья Иванов
Фото: Николай Казеев
Фото: Илья Иванов
Мне был предложен трансфер до музея «Коллекция» от Даниловского рынка. Но, кажется, я была права, что предпочла добираться до станции «ЗИЛ» Московского центрального кольца, а оттуда пешком. По пути прогулялась по Тюфелевой роще и улицам «Зиларта». Поворот с улицы Родченко на бульвар Братьев Весниных. И вот он — музей, но вообще-то портал в другое измерение.
Уже перед самым музеем — арт-объект: готического вида «Самосвал» из нержавеющей стали авторства бельгийского художника-неоконцептуалиста Вима Дельвуа. Сквер напротив украшает металлообрабатывающий станок начала 1970-х производства германской фирмы Erfurt, который когда-то использовался здесь на производстве ЗИЛа — именно территории бывшего завода эволюционировала в квартал «Зиларт». И это только начало, обещают инициаторы и инвесторы «Коллекции» и владельцы собрания, которое ее наполнит. Объектов на улице будет много, и они будут меняться.
Фото: Илья Иванов
Фото: Илья Иванов
Зеркальные фасады музейного куба, испещренные рыжеватыми прожилками меди, отражают осеннее небо — уносящуюся вверх синеву с белыми облаками. Под ярким светом фасады выглядят темными. Кажется, войдешь внутрь и попадешь в сумрак. Но выходит наоборот. Прозрачное лобби изнутри залито светом и наполнено воздухом.
Еще до вешалки музей, как сейчас положено, начинается с рамок безопасности. Их дизайнерское решение сразу и заблаговременно вписано в интерьер. Так что на фоне последующего магазина и стойки информации они почти теряются. Мелкая формальность на пути к прекрасному. Тем более что прекрасное манит, а интерьеры сулят его изобилие.
Внутри выясняется, что затемненное снаружи стекло фасадов на самом деле имеет отличную светопроницаемость. Лобби высотой во все пять этажей музея — автор проекта здания архитектор Сергей Чобан предпочитает говорить, что делал все же лоджию по примеру итальянских городских построек,— залито дневным светом. Вверх на этажи уводят четкие линии эскалаторов. Их боковые и нижние поверхности, видимые от входа, уже заняты работами стрит-арт-художников.
Фото: Николай Казеев
Фото: Илья Иванов
Фото: Илья Иванов
«Мы находимся в районе ЗИЛ, который превратился в новейшей истории благодаря Андрею Молчанову в "Зиларт". Идея этого здания — портал или лоджия классического города. Впечатляющее пространство, в которое ты входишь, и все еще находишься в городе. И то, что материал снаружи и внутри здания один и тот же — это очень важно, чтобы подчеркнуть: перед нами часть колоссального общественного пространства города. Работы художников на эскалаторах и на лифтах это тоже подчеркивают,— рассказывает Сергей Чобан.— Как помните, во Флоренции подходишь к галерее Уффици с площади и попадаешь в лоджию. Ты еще не внутри, но уже не снаружи. Сюда будут, надеюсь, приезжать гости не только из Москвы, из России, и будут входить вот в эту большую лоджию, оказываться и еще на пространстве бульвара, и уже в музее. Будут отсюда смотреть на отдельные галереи. Проходить в общественное пространство внутри, конференц-залы, библиотеку, магазин».
Кто такой Андрей Молчанов
Российский бизнесмен, основатель и мажоритарный акционер ПАО «Группа ЛСР», доктор экономических наук. «Группа ЛСР» — застройщик жилого комплекса «Зиларт» на месте бывших промышленных пространств предприятия ЗИЛ.
Собирать коллекцию искусства Андрей Молчанов и его жена Елизавета начали более двадцати пяти лет назад. И сегодня в ней известные имена современной мировой творческой сцены и богатая историческая подборка — всего более 8 тыс. предметов.
Магазин призывно раскинул витрины прямо за рамками безопасности. Манит и увлекает бетонными голубями авторства Александра Бродского — это повторы фасадных украшений на одном из домов «Зиларта»,— и моделями транспорта, который выпускал некогда занимавший эти пространства завод ЗИЛ,— грузовики, вместительные лимузины для советской партийной элиты и неожиданно длинный минивэн. Журналы про моду и дизайн, книги про скульптуру и живопись, архитектурная и литературная критика с непредсказуемым сюжетом: «Орнитология Шекспира» от Джеймса Эдмунда Хартинга, «Россия в шубе» от Бэллы Шапиро и Дениса Ляпина. А рядом для особо волнующихся — Emergency Toy, нечто зеленоватое и пушистое с хитрющими глазками.
«Такова была наша амбиция — сделать что-то, что привлечет внимание разной аудитории. Потому что мы все сегодня конкурируем с соцсетями, с торговыми центрами, особенно находясь в новом районе. И хочется, чтобы человек сюда зашел провести время,— объясняет директор по развитию и руководитель музейного магазина Мария Шашкова.— Это не просто магазин, но еще одно культурное пространство. Мы такой младший брат в храме искусства. В нем будет постоянная экспозиция и выставки. И для их наполнения мы сотрудничаем с разными художниками».
Кстати, работать в магазине будут не продавцы, а гиды — они проведут по миру товаров правильным маршрутом, продолжение которого — экспозиция. Путь к ней лежит через те самые эскалаторы с граффити. Работали здесь уличные художники Дмитрий Аске, Андрей Бергер, Максим Има и Алексей Лука.
Фото: Николай Казеев
Фото: Николай Казеев
Фото: Николай Казеев
Фото: Николай Казеев
«Мне хотелось сделать музей, который хоть на наномиллиметр приблизится к моему абсолютному идеалу — галерее Уффици,— это снова Сергей Чобан.— Это когда ты идешь по галерее, входишь в зал, снова выходишь на галерею и попадаешь в следующий зал — и снова на галерею. И ты всегда знаешь, где ты находишься. И ты можешь отдохнуть от каждого отдельного впечатления, выдохнуть, а потом снова погрузиться в очень интенсивный мир искусства, который здесь, безусловно, будет существовать».
Широкие прожилки на фасаде в виде странно наклоненных и изломанных линий выполнены из меди. Как и некоторые элементы интерьера, например высокие, будто рассчитанные на гигантов, двери в выставочные залы, облицовка колонн и некоторых вертикальных поверхностей. На меди повсюду отпечатки рук — будто ремонт завершили, но генеральную уборку еще не провели.
Фото: Николай Казеев
Фото: Илья Иванов
«И не проведут,— настаивает Сергей Чобан.— Я думаю, что современная архитектура в отсутствие декора, орнамента, ордера, причем не только классического, но любого,— это все-таки архитектура без деталей. И самое важное, что пришло на смену детальности,— это материальность. Главный интерес теперь — в стареющих во времени материалах. В таких, которым не запрещают, а, напротив, разрешают стареть так, как им заблагорассудится. Это, мне кажется, очень важное качество современной архитектуры, и именно оно единственное позволит ей жить во времени. Причем она не просто стареет, она сохраняет следы своих создателей — вот эти отпечатки пальцев, рук, грязь, случайности изготовления».
Теперь мне становится понятно, почему и игрушка, и футболки с толстовками в магазине — зеленоватых тонов. Это намек на старение меди.
«Коллекция» в цифрах
Общая площадь музея — более 13 тыс. кв. м, он включает пять наземных этажей, подземное хранилище и гараж и готов принимать одновременно 1,3 тыс. посетителей.
Интерьеры музея «Коллекция» в московском квартале «Зиларт»
Фото: Илья Иванов
Интерьеры музея «Коллекция» в московском квартале «Зиларт»
Фото: Илья Иванов
Выставочные пространства задуманы так, что могут быть зонированы самым разным образом. И при этом все экспозиции получат необходимое освещение. Стены — серый, местами далекий от идеально ровного бетон. «Во-первых, многим образцам современного искусства такой фон идеально подходит. А во-вторых, мне хотелось, чтобы бетон был вот такой, живой, с чертами человеческого присутствия»,— поясняет Сергей Чобан. И вспоминает: «У меня был опыт работы в пространстве здания, возведенного японским архитектором Тадао Андо. И там внутри были идеально белые и ровные бетонные поверхности — такие прямо медицински стерильные. И для меня совершенно неживые. Вот здесь мне этого совсем не хотелось».
Потолки на каждом этаже — около пяти метров, а на самом верхнем, где сейчас в разгаре монтаж экспозиций,— около семи. «Когда не хватает высоты, это не заполнить ничем,— поясняет Сергей Чобан.— Ну и вверху хотелось что-то бомбическое».
Музей откроется 2 декабря тремя выставками. Во-первых, покажут петербургскую скульптуру второй половины ХХ века — работы Михаила Аникушина, Михаила Ершова, Даниила Каминкера, Роберта Лотоша, Евгения Ротанова, Льва Сморгона. Но не замкнутую на себя, а в диалоге с живописью «шестидесятников» — Эрика Булатова, Олега Васильева, Юлия Злотникова, Семёна Файбисовича.
Во-вторых, запланирована выставка «Искусство Африки: боги, предки, жизнь». Базой для нее, рассказывает художественный руководитель проекта Александр Боровский, стала коллекция, которую с 1980-х собирали петербургские художники Михаил и Леонид Звягины. К показу готовятся более тысячи артефактов, — это первая в России экспозиция такого масштаба, посвященная традиционному искусству народов тропической Африки.
Ну а в-третьих, верхний этаж по словам Александра Боровского, «будет отдан инсталляции Dies Illa, обобщающей многолетние поиски Гриши Брускина. Он продолжит свою линию, показанную в проекте «Смена декораций» на Венецианской биеннале 2017 года. Но тут еще более театрализованно, еще более перформативно — с любимыми им эффектами теневого театра и театра марионеток, с музыкальными дополнениями».
Художественный руководитель музея «Коллекция» Александр Боровский
Фото: Николай Казеев
Художественный руководитель музея «Коллекция» Александр Боровский
Фото: Николай Казеев
«Кроме выставочных проектов с открытия заработает и большая просветительская программа,— обещает директор музея "Коллекция" Ирина Толпина.— Ее разработкой специально для нас занимается большая команда кураторов, искусствоведов, художников, психологов. Мы не ставили себе задачи учить людей понимать искусство в академическом смысле. Нам важно, чтобы искусство воспринималось как способ взаимодействия с каждым отдельным человеком».