Weekend

01.10.2025, 14:04

Дорогой мой ансамбль

Почему великие режиссеры работают с одними и теми же актерами

Йоргос Лантимос готовит к выпуску фильм «Бугония», завлекая все новыми постерами. Красуются на них Эмма Стоун и Джесси Племонс — артисты, кочующие из одной ленты Йоргоса в другую. Такой подход греческого абсурдиста позволяет ему практически не промахиваться с кастингом. И не одному ему.

Текст: Никита Прунков

Своя труппа — залог успеха

Когда речь заходит о почерке Йоргоса Лантимоса, мозг кинолюбителя непременно составляет свое устойчивое видение вселенных режиссера. Его фильмы пропитаны уникальным гротескным тоном — привычные социальные институты, будь то семья или корпоративные отношения, у него доведены до безусловного безумия. При этом героям автора, как правило, напротив, свойственны холодные, отстраненные интонации. Сами картины — условный ранний «Клык» или поздние «Виды доброты» — представляют собой микс из черной комедии, исследования греческой мифологии и ленты почти что в жанре хоррор. Примечательно же то, что постановщик планомерно создает свою репертуарную труппу, раз от раза приглашая актеров-друзей.

Главная муза Лантимоса Эмма Стоун снялась аж в четырех его проектах — в самом поп-культурном фильме автора, «Фаворитке», затем в крайне успешных по меркам фестивального кино «Бедных-несчастных», а после — в сюрреалистичном возвращении к истокам под названием «Виды доброты». Впереди — «Бугония» и наверняка еще ряд совместных работ. Лантимос с особым трепетом приглашает и других актеров разных величин: Ангелики Папулия снялась в трех лентах постановщика, а Колин Фаррелл, Уиллем Дэфо, Оливия Колман, Маргарет Куолли, Джесси Племонс, Рейчел Вайс и др.— в двух. И Лантимос в практике работы с практически постоянным актерским составом далеко не первый и не последний.

Речь, разумеется, не о кумовстве или предвзятости. Для одного режиссера артист становится своего рода талисманом, а для другого — возможностью показать, как трансформируется его киноязык с помощью хорошо знакомого лица. Пример такого почти слияния — Квентин Тарантино и Сэмюэл Л. Джексон. Последний принял участие в шести фильмах постмодерниста, показав, что он — не менее важная составляющая его метода, нежели фут-фетишизм и пространные диалоги. Сам Джексон объясняет их связь следующим образом: «Фильмы Тарантино отличаются от остальных тем, что они ориентированы на персонажей. Когда читаешь его сценарий, чувствуешь, что в этой роли тебе будет что сказать. Тот факт, что я провел многие годы в театре, очень помогает мне понять, чего добивается Квентин».

Тарантино, тяготеющий к глубокой проработке персонажей и съемкам со знакомыми актерами, также несколько раз работал с Умой Турман, Кристофом Вальцем, Брэдом Питтом, Тимом Ротом, Майклом Мэдсеном и другими. Можно вспомнить и Тима Бёртона, который умудрился восемь раз интегрировать в свое киноискусство Джонни Деппа. А экс-супругу, Хелену Бонем Картер, он, к слову, пригласил только в семь картин. Спустя десятилетия — а Джонни и готический маэстро стартовали с «Эдвардом Руки-Ножницы» еще в 1990-м — стало предельно ясно, что вместе они способны генерировать удивительных героев. Депп предстал в амплуа худшего постановщика в истории Голливуда — Эда Вуда, воплотил в жизнь образ прагматичного констебля Икабода Крейна, создал эксцентричного кондитера Вилли Вонку и обезумевшего парикмахера Суини Тодда. Сегодня представить в этих и прочих ролях кого-либо, кроме Деппа, просто-напросто невозможно.

У других великих режиссеров прошлого века тоже были свои любимчики. Например, Акира Куросава прославил японское кино не без помощи Тосиро Мифунэ — вместе они сделали целых 16 фильмов. Клаус Кински вдохновлял на новые свершения Вернера Херцога — когда они познакомились, будущему постановщику было 13, а актеру около 30, однако ни разница в возрасте, ни вздорный характер обоих не помешали им изменить кинематограф. Чего уж говорить про Монику Витти, которая приходилась одновременно гражданской женой и музой великому Микеланджело Антониони,— пара воссоздала миф о Пигмалионе, подарив миру четыре лучшие ленты из резюме итальянца. Наконец, в фильмографии Мартина Скорсезе идет борьба за умеренный фаворитизм режиссера между Де Ниро и Ди Каприо — маститый Роберт пока впереди, но у Лео есть все шансы сократить эту дистанцию.

Симбиоз последних и вовсе отразил кинематографические траектории постановщика. Например, Де Ниро сумел передать урбанистическую паранойю 1970-х с ее бунтарством и социальными проблемами. Позднее перехвативший эстафету Лео проиллюстрировал новый этап в творчестве Скорсезе — отчасти более психологический и менее социально направленный. Силы традиции захватили и сотни других режиссеров: вспомните Вуди Аллена с Дайан Китон, Миа Фэрроу и Скарлетт Йоханссон; Уэса Андерсона с Биллом Мюрреем и братьями Уилсон или Педро Альмодовара с Антонио Бандерасом и Пенелопой Крус.

Совместный бренд — гарантированное внимание

Постоянное возвращение режиссеров к знакомой труппе — это вопрос хорошо продуманной стратегии и безусловной любви к искусству. Во-первых, выбор таких артистов позволяет авторам быстрее и проще выстраивать рабочий процесс. Во-вторых, как отмечал тот же Джексон, понимание способностей актера дает возможность режиссеру глубже прорабатывать персонажа, используя сильные стороны и потенциал исполнителя. В-третьих, формирование условного ансамбля создает эффект «авторского театра» со знакомыми лицами — так, зритель получает узнаваемый круг актеров, который исправно передает интонации режиссера. Таким образом, совместная работа становится не просто частью общей эстетики, как цветовая палитра, схожие лейтмотивы или монтажный ритм, но и гарантом неподдельного интереса зрителей.

Впрочем, не стоит думать, что наличие творческого тандема беспрекословно обеспечит проекту внушительные кассовые сборы и положительные отзывы критиков. История кино знает немало примеров, когда такой метод имел обратный эффект: например, Джон Карпентер и Курт Рассел сотрудничали в пяти картинах, однако последняя — «Побег из Лос-Анджелеса» — выглядела как откровенный самоповтор и попытка выехать за счет ностальгии. Схожая ситуация случилась и у музы Вуди Аллена Скарлетт Йоханссон: их первую работу, «Матч-пойнт», справедливо считают одной из лучших в позднем периоде автора. Вторую, «Сенсацию», критики приняли сдержанно. А вот финальный общий проект «Вики Кристина Барселона» хоть и снискал успех в прокате, столкнулся с рядом справедливых претензий — журналисты посчитали, что Аллен скорее использовал актрису как объект страсти, нежели пытался раскрыть характер ее персонажа. В конечном счете нельзя однозначно утверждать, что даже самый надежный ансамбль станет гарантом общего успеха,— однако наблюдать за перевоплощениями больших актеров в картинах не менее авторитетных режиссеров мы все равно не перестанем.