Аня Жёлудь: «Счастье у каждого свое»

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

• Предыстория (2007)
  Все началось однажды с безобидно замеченной мной тождественности между графической линией и металлическим прутом. Прут оказался столь же податлив, как и гелевая ручка, которой я люблю рисовать. Создаваемая мной иллюзия пространства в плоскости графического листа теперь материализуется в пространстве реальном. Я называю этот переход «процессом перемещения». Создаваемые мной металлоконструкции воспроизводят различные бытовые ситуации, избавляя предметы от обманчивых поверхностей, помогают увидеть невидимую суть, основу, каркас, скелет.
• Схема пространства (2007)
  Стол нужен для того, чтобы на него можно было поставить тарелку с супом. Стул — для того, чтобы сесть за стол, кровать — для того, чтобы на ней спать, коврик — для вытирания ног перед входом в ячейку, выделенную обществом для размещения в ней твоего тела. Шкаф нужен для того, чтобы складывать разные вещи и прятать любовника, и, конечно, обязательно нужна книга для того, чтобы читать перед сном. Это своеобразный перечень необходимых для жизни вещей, приобретенный цивилизованным миром. <...>
  Никто не поверит в твое счастье, если у тебя не будет чего-нибудь из этого перечня. Если ты вдруг скажешь, что у тебя нет кровати или стола, все станут тебя жалеть.<...>
  Когда пришло время выбирать профессию, у меня был конфликт с мамой. Она говорила: «Я хочу, чтобы у тебя была нормальная профессия, чтобы у тебя была нормальная зарплата, чтобы ты могла купить нормальную мебель!!!»
  Я говорила маме, что мне не нужна работа, зарплата и мебель, а мама, меня жалея, сказала, что она просто хочет, чтобы я была просто счастлива... Тогда я поняла, что для нормальных людей без мебели нет счастья и никто не может быть счастлив без платяного шкафа, стола и стула. Для кого-то эта формула номинального счастья превращается в культ бытового благоустройства, но как ни крути — это шаблон, каркас, схема, основа, конструкция, в подлинности которой никто не смеет усомниться.
  Я стала художником. <...> Я считаю своим прямым долгом поставить под сомнение эту формулу благополучия, так как имею ненормальную профессию с отсутствием нормальной зарплаты и подлинное знание того, что счастье у каждого свое — с проволочным каркасом, с условно рисованным благополучием.
• Надрыв как неотъемлемая часть художественного процесса (2009)
  Вторжение в пространство подразумевает овладение им. Это скрытый процесс, недоступный публичному обозрению. По сути, в физическом действии нет ничего особенного. Я не считаю нужным превращать в перформанс техническую часть. О том, как делалась та или иная работа, знают немногие. Немногие становятся свидетелями того, что происходит во время подготовки пространства перед тем, как оно превращается в художественный продукт. Те, кто могли бы оценить важность и художественную ценность этого акта, не видят его, не задумываются о его присутствии. Те, кто видят и знают о нем, не могут воспринимать мои действия как художественные. В последнее время я часто сталкиваюсь с чувством созидательного рефлекса на уровне абсурдных несвязанных с изобразительной формой действий, которые я совершаю для подготовки почвы под инсталляцию. Вынос мусора, окраска стен, перетаскивание всяких тяжестей, уборка территории, перепланировка — это как бы уже необходимые условия для четкого осознания того, что я делаю. С каждым разом степень требующихся мне препятствий все выше, убираемой грязи все больше, вес материалов все тяжелее, подготовка занимает все большее количество времени. <...> И мне просто постоянно говорят: «Аня, ты надорвешься». Я, в свою очередь, думаю, что действие важнее статичного постфактума.
• 8 марта (2009)
  В тот день, когда сотни мужчин бредут, абсолютно все, в руках с целлофановыми кульками, из которых торчат свертки газет, содержащие, как всегда, нарциссы, тюльпаны или немощную ветку мимозы, или просвечивают дешевые, но огромные коробки конфет; когда неверные жены принимают знаки внимания от любовников, пока увлеченные рыбалкой мужья отрываются на льдинах; когда дети приносят мамам из школы поделки из пластилина, картона и глины, когда на дачи еще не ездят, но уже всем хочется, в такой день (когда не посещают кладбища) бывает Восьмое марта.

Из текстов Ани Жёлудь, опубликованных на сайте www.zholudhome.com.