«Нельзя искать компромиссы, когда речь идет о качестве»
Архитектор Хуссам Шакуф — о работе с Захой Хадид и после
С 22 по 25 мая прошла VI Московская неделя интерьера и дизайна — главное отраслевое событие года. В день открытия с лекцией выступил Хуссам Шакуф, в недавнем прошлом партнер Zaha Hadid Architects, а ныне архитектурный директор самого амбициозного проекта в мире — NEOM’s Trojena в Саудовской Аравии.
Визуализация небоскреба Discovery Tower в рамках проекта NEOM’s Trojena в Саудовской Аравии
Фото: Courtesy of Neom
Визуализация небоскреба Discovery Tower в рамках проекта NEOM’s Trojena в Саудовской Аравии
Фото: Courtesy of Neom
В последнее десятилетие вы часто бывали в России, в том числе работали над Dominion Tower — единственным проектом бюро Zaha Hadid Architects (ZHA) в Москве, к которому приложила руку сама покойная Заха Хадид. Как здесь поменялась архитектура за это время?
Я всегда восхищался монументальностью традиционной русской архитектуры. В то же время русское современное и актуальное искусство значительно повлияло на мировой модернизм. Хороший пример такого воздействия на творчество Захи Хадид — Казимир Малевич, из произведений которого она черпала вдохновение (дипломный проект Захи Хадид в лондонской архитектурной школе AA School назывался «Тектоника Малевича».— Прим. ред.).
В последнее десятилетие я внимательно слежу за архитектурным и градостроительным развитием Москвы. Заметно улучшилось как количество, так и качество городских общественных пространств. Взять хотя бы парк «Зарядье» — динамичное, гостеприимное место в самом сердце города.
Фото: Zaha Hadid Architects
Фото: Zaha Hadid Architects
Сейчас вы уже не работаете в ZHA. Можете рассказать, почему вы решили уйти из бюро?
Схожий вопрос задал глава ZHA Патрик Шумахер. У моего решения несколько причин. Во-первых, личные. Я родом из Сирии и хочу, чтобы мои дети росли ближе к нашей семье и культуре. Я также стремлюсь внести свой вклад в рост и развитие региона (Ближнего Востока.— Прим. ред.). Поэтому последние два года я работал в Саудовской Аравии, а теперь еще и в Дубае. Во-вторых, я чувствовал, что достиг в Zaha Hadid Architects всего, чего хотел.
Третьей причиной моего ухода стала возможность присоединиться к NEOM — мегапроекту, который сейчас реализуется в Саудовской Аравии. Мне предложили должность архитектурного директора одного из регионов NEOM — Trojena. Сейчас NEOM — один из самых амбициозных проектов в мире, а авангардный язык архитектуры и дизайна Trojena идеально сочетается с моим 23-летним опытом работы.
Визуализация смотровой площадки Mountain Observatory недалеко от небоскреба Discovery Tower в Саудовской Аравии
Фото: Courtesy of Neom
Визуализация смотровой площадки Mountain Observatory недалеко от небоскреба Discovery Tower в Саудовской Аравии
Фото: Courtesy of Neom
Что дала вам работа в бюро ZHA?
Я провел в ZHA 17 лет и имел честь руководить самыми инновационными проектами компании. Бюро было местом, где я научился мыслить нестандартно и расширять границы своей профессии.
Одним из таких проектов было здание административного учреждения в Северной Африке. Это серия бетонных оболочек, построенных параметрическим методом и вдохновленных автомобильной архитектурой. Облицовкой должны были служить традиционные местные керамические плитки. В то время Заха была еще жива, и заказчик сказал ей: «Я хочу получить лучшее здание от лучшего архитектора». Она считала, что это здание может оказать такое же культурное влияние, как Сиднейский оперный театр Йорна Утсона.
Еще один проект — штаб-квартира компании по производству электроники Oppo в китайском Шэньчжэне. Сейчас его строят. Это один из редких небоскребов в мире, где используется большой процент двояковогнутого стекла (гнутое стекло геометрической формы, похожей, например, на седло, купол или волну.— Прим. ред.). Первоначально двояковогнутым было 35% фасада, но в ходе работы над проектом нам удалось сократить этот показатель до 5%, сохранив при этом облик без ущерба исходной концепции.
Визуализация штаб-квартиры Oppo в китайском Шэньчжэне
Фото: Zaha Hadid Architects
Визуализация штаб-квартиры Oppo в китайском Шэньчжэне
Фото: Zaha Hadid Architects
А сама Заха Хадид каким-то образом повлияла на вас?
Она оказала на меня глубокое влияние и как личность, и как профессионал. Мне посчастливилось в течение десяти лет работать непосредственно с ней над несколькими проектами. Она научила меня тому, что нельзя искать компромиссы, когда речь идет о качестве работы. Благодаря ей я также научился быть честным с клиентами, даже если это может привести к конфликту. Потому что в конечном счете такая честность вызывает уважение.
Расскажете, над чем именно вы работаете сейчас?
Я бы предпочел ответить на этот вопрос в следующем году, когда проект, которым я занимаюсь, перестанет быть конфиденциальным.
Когда смотришь современные архитектурные выставки или, например, Экспо, складывается ощущение, что материал будущего — дерево во всех видах и другие натуральные фактуры, а вовсе не бетон и сталь, которые были главными материалами XX века. Что вы об этом думаете?
Дерево — элегантный и приятный материал, особенно хорошо подходящий для интерьеров. Однако в случае с внешней частью зданий у него есть ограничения, особенно для большепролетных или высоких объектов. При этом дерево может быть экологически чистым материалом, в особенности в городах, окруженных лесами. Но самая экологичная конструкционная деталь, с которой я недавно столкнулся,— это фасадный стык, изготовленный из переработанного алюминия с помощью технологии 3D-печати. В этом случае печатаются только структурные части, что сводит к минимуму количество отходов.
Еще одна многообещающая новинка — 3D-печатный бетон, созданный с использованием местного грунта. В конечном счете, я считаю, наиболее экологичные материалы станут наиболее широко используемыми в будущем.
Фото: Zaha Hadid Architects
Фото: Zaha Hadid Architects
Несколько лет назад вы говорили, что Китай задает главные тенденции в современной архитектуре. Это по-прежнему так?
Да, и это то, что я наблюдал воочию в таких городах, как Шэньчжэнь. Новые здания встречаются на каждом углу, и многие из них спроектированы архитекторами мирового уровня. Местные проектные институты играют ключевую роль в реализации этих задумок, и в процессе работы над ними китайские подрядчики и производители приобретают огромный опыт. Например, центральная стеклянная деталь здания Opus Захи Хадид в Дубае создавалась из стали по технологии холодной прокатки. Ее произвели именно в Китае.
За последние годы качество строительства в Китае заметно улучшилось. Это видно, например, по четырем зданиям ZHA для девелопера SOHO China, начиная с Galaxy SOHO и заканчивая Leeza SOHO, в котором находится самый высокий в мире атриум.
Фото: Zaha Hadid Architects
Фото: Zaha Hadid Architects
А что происходит с архитектурой на Ближнем Востоке — она теперь тоже в авангарде?
Безусловно. Исторически Ближний Восток был центром знаний и цивилизации. Такие города, как Дамаск, Алеппо, Бейрут и Багдад, обладают невероятным архитектурным наследием. Багдад, например, когда-то занимал лидирующие позиции в регионе благодаря проектам, созданным такими легендами мировой архитектуры, как Ле Корбюзье и Фрэнк Ллойд Райт. Последний даже предлагал построить здесь оперный театр.
Сегодня такие города, как Дубай, Абу-Даби, Эр-Рияд, Джидда и Доха,— лидеры архитектурных инноваций. «Бурдж-Халифа» (самый высокий в мире небоскреб.— Прим. ред.) оказал преобразующее воздействие на центр Дубая. На острове Саадият в Абу-Даби находится замечательная коллекция культурных объектов, построенных такими архитекторами, как Фрэнк Гери и Норман Фостер.
А еще есть NEOM — особенно Trojena,— где авангардная архитектура интегрирована в потрясающие природные ландшафты. Очень интересно наблюдать, как звездные архитекторы работают вместе с менее известными, но крайне талантливыми.
Архитектор Хуссам Шакуф
Фото: предоставлено пресс-службой Московской недели интерьера и дизайна
Архитектор Хуссам Шакуф
Фото: предоставлено пресс-службой Московской недели интерьера и дизайна
Сегодня здания все чаще сносят еще на глазах архитекторов, которые их спроектировали. Как вы считаете, есть ли способ продлить жизнь архитектуре?
Это трудный вопрос. Один из способов — изучать старые здания, чтобы понять, какие материалы позволили им сохраниться на протяжении веков. Я думаю, использование местных материалов и проектирование с учетом требований экологичности и устойчивости — ключевой момент.
Другой подход — проектирование на перспективу. Когда мы смотрим на исторические памятники, то часто удивляемся тому, насколько футуристичными они были для своего времени. Если повышать ценность зданий за счет их продуманности и инновационности, то мы будем более склонны сохранять их, нежели сносить.