Высочайшая кухня

Выходит сериал «Карем» про повара королей и роль воображаемой личности в истории

По версии создателей, великий Антонин Карем не только готовил для самого Наполеона и изобретал торт «Наполеон», но был шпионом Талейрана и принимал участие во множестве французских событий государственного уровня, в которых его прототип вряд ли был задействован.

Текст: Татьяна Алешичева

Приемный сын парижского кондитера Антуан Карем (Бенжамен Вуазен) работает на пышном приеме во дворце Тюильри, где с Наполеоном случается припадок. Оказавшись в критический момент в покоях Бонапарта, поваренок готовит снадобье из трав и приводит всемогущего правителя в чувство. После этого Карема приглашают на службу к первому консулу, но он отказывается: ему неинтересно. Лишь когда злой гений Парижа, министр полиции Фуше по прозвищу Лионский палач (Миша Леско), бросает в застенок его отца, Карем принимает предложение служить в Тюильри по совету хитроумного Талейрана (Жереми Ренье). Тот обещает освободить отца Антуана в обмен на мелкие шпионские услуги. Так юный поваренок становится вхож во дворцы знати и, по мысли создателей сериала, играет важную роль в исторических событиях. Наш пострел везде поспел: был причастен к покушению на Наполеона на улице Сен-Никез и к аресту мадам де Сталь (Жюльетт Армане), ездил в составе посольства Талейрана в Польшу предлагать Людовику XVIII (Шариф Андура) отречение от престола в обмен на два миллиона франков — и так далее и тому подобное.

По сериалу впору устраивать познавательную викторину «было — не было» — практически все персонажи тут подлинные исторические лица, но события трактуются вольно, в духе романов Александра Дюма, с кучей выдумок. Карем, как д’Артаньян, все время оказывается в гуще событий, в которых его прототип вряд ли участвовал, да еще играет в них решающую роль (режиссер сериала Мартен Бурбулон — автор недавнего фильма «Три мушкетера» (2023). Историки наверняка заметят в сериале массу анахронизмов: в частности, Антуан стал называть себя Антонином на русский манер после того, как пожил в Санкт-Петербурге в 1819 году по приглашению Александра I, так что в 1800-м Талейран вряд ли мог обращаться к нему «Антонин». Покушение на улице Сен-Никез произошло в 1800-м, а высылка Жермены де Сталь из Парижа — в 1803-м, но в сериале все это происходит практически одновременно. Многое авторы просто домыслили — вряд ли в погребе мадам де Сталь скрывалась подпольная типография, которая печатала прокламации «Долой тирана!», а сам Карем имел интимную связь с Жозефиной,— но так все выглядит куда интереснее.

Да что греха таить — сам образ «первого шеф-повара в истории» здесь подан в современном ключе и приспособлен под сегодняшний вкус: помощница Карема на кухне — аналог современного су-шефа, а его пикировки со знаменитым кулинарным критиком выглядят так, будто перед нами сериал про нынешнюю ресторанную кухню вроде «Медведя» или «Точки кипения». Это сериал не про историческую достоверность, а про гедонизм: в кадре с наслаждением готовят, с еще большим наслаждением едят (хоть и пытаются иногда подсыпать в еду снотворное или яд) и с великой радостью предаются любви — вот только на современном телевидении это не в почете и в такие моменты камера стыдливо отворачивается.

Сериал поставлен по книге Яна Келли «Готовим для королей: жизнь Антонина Карема, первого знаменитого шефа», где бурная биография повара тоже дополнена многочисленными фантазиями — она к тому действительно располагает. Первый сезон из восьми серий сосредоточен на взаимоотношениях Карема с Талейраном и охватывает период до коронации Наполеона (1804). А ведь впоследствии наш пострел готовил для участников Венского конгресса, служил у английского короля Георга IV в бытность того принцем-регентом, у вдовы генерала Петра Багратиона и у банкира Майера Амшеля Ротшильда (основателя династии). И если представить, что он не только изобрел пирожное эклер и торт «Наполеон» (он же мильфей) и ввел в обиход поварской колпак, но и шпионил в пользу всех своих высоких покровителей,— задел у сериала получается еще на пару сезонов. Что касается исторической достоверности, то, в сущности, не так важно, сколько никогда не имевших место быть диалогов написали авторы, если зрелище на экране вышло занятным и увлекательным.

Меню сайта